«Fuzzion Day-2011» – Darryl Jones: «В России слушают, как нигде»

Май 18, 2011 Дмитрий Филатов

Второй день фестиваля «FuzzionDay-2011» в клубе «Б2», как и было задумано, стал жанровым продолжением дня первого. Открыл фестиваль, напомним, мастер-класс Дэйва Уэкла, а ровно через сутки его продолжил Дэррил Джонс (Darryl Jones) – в том же джазовом зале клуба, в той же роли педагога.

На уроке барабанщика Уэкла был супераншлаг (по словам работников клуба – самый-самый за всю историю «Б2»), к басисту Джонсу пришло поменьше. Но зал вновь оказался переполнен А как иначе, если Дэррил играл у самого Майлза Дейвиса, сейчас он действующий басист «Роллинг Стоунз», да и вообще – фигура колоритнейшая!

Сколько мастеров – столько и видов мастер-класса.

Если чуть суховатый Уэкл в основном обучал, как работать с ударной установкой, то Джонс… просто делился мудростью. Чернокожий музыкант-проповедник – по-другому не назвать. Ни единой агрессивной ноты – напротив, доброта, спокойствие, чуть потешная мимика – и фантастический тембр голоса. Классический блюзовый окрас – почему Дэррил не певец?.. наверное, только потому, что всего себя вложил в бас-гитару. (К слову, выяснилось, он что регулярно берет уроки вокала. Но не для сцены, а для души.)

Поэтому легко догадаться, что свой мастер-класс Дэррил построил как диалог: честно спрашивайте, что вам интересно – я честно отвечу. Очень мудрый ход, кстати – говорить лишь о том, что хотят узнать.

Так и получилось: разговор с залом с пятого на десятое, рассказ о детстве в Чикаго, о выборе в 9 лет баса, как своего инструмента, лишь потому что на ней играл сосед, его старший друг; байка, как в 21 год его по телефону «выписал» к себе в Нью-Йорк великий Майлз (Дэррил, ясное дело, поначалу принял это за розыгрыш. И еще одна дивная деталь: до вызова к Майлзу Джонс ни разу не говорил о себе «умею играть на басу» – только «учусь играть»);  всё это вперемешку с показом гитарной техники и прочего чисто музыкального: как играть «мьют», как подать минорное в мажоре и наоборот; саунд баса должен «бить мне и залу в грудь», а не попискивать, отбирая хлеб у лидер-гитариста; гаммы играть – такое же полезное дело, как и импровизировать внутри стандарта (когда Деррил сыграл фразу из «Satisfaction» — зал взорвался!..)

И всё-таки разговор о технике игры был не главным, шел как бы вторым планом. А первым – каким должен быть музыкант вообще. Как человек.

Поэтому, если подытожить, что всё-таки Джонс хотел преподать как самое главное, это, пожалуй:

- музыкант лишь тогда хорош, когда умеет играть в команде. Поэтому первейшее его качество – не виртуозно подавать себя, а слушать и понимать тех, кто рядом;

- быть музыкантом – значит, уже быть богоизбранным.  (Точнее, было так. У Дэррила спросили: «Какого вам, басисту супер-класса, играть музыку чужую, не вами сочиненную?». Вопрос жесткий – зал замер, ожидая ответа. А Дэррил взял паузу, улыбнулся чему-то внутри – и сказал: «Само по себе то, что вы играете музыку, есть счастье. Это значит, что Бог вас отметил. Именно этим и следует дорожить». Точка. Пара секунд тишины. Восхищенный выдох зала. Аплодисменты, конец полуторачасового мастер класса.)

Дэррил продлил бы его, но Джонса вместе с коллегами по «Oz Noy Trio» уже ждали на радио, в «Русской Службе Новостей», в ночном часовом эфире Игоря Сандлера «Молочные Братья». Где всем троим, разумеется, задали вопрос, чем российская аудитория отличается от прочих. Оз Ной и Дэйв Уэкл очень толково ответили, что сильной разницы нет: язык музыки  универсален, владеющие им всюду общаются легко. На что Дэррил не то чтобы возразил (он, судя по характеру, не любитель противоречить –  просто высказывает свое), а сказал вот что:

- Не-е-ет. В России люди особенные. Так внимательно слушать, как они, пожалуй, не умеют нигде.

Спасибо.

 

Фото: Александр Стернин